Три метра над небом. Я хочу тебя - Страница 21

К оглавлению

— Софи, что у тебя осталось?

— Экстази и колеса.

— Видишь ту, что идет в нашу сторону?

Барыга смотрит на Даниелу.

— Ну и?

— Если она у тебя попросит что-нибудь, дай ей именно колеса.

— И сколько с нее взять?

— Твое дело.

Даниела подходит к ним. Останавливается. Барыга вскидывает подбородок, как бы говоря: «Тебе что-то надо?». Даниела сначала здоровается с Маддой.

— Привет, как дела?

Мадда не отвечает. Даниела задает свой вопрос:

— Извини, я хотела узнать, есть ли у тебя экстази.

— А я хотела бы знать, есть ли у тебя деньги, — отвечает барыга.

— Сколько это может стоить?

— Пятьдесят евро.

— Хорошо, держи.

Даниела вынимает деньги из кармана брюк и дает ей. Деньги в один миг исчезают в кармане барыги. Потом она достает из браслета белую таблетку. Даниела берет ее и собирается уходить.

— Эй, стой, — Мадда перегораживает ей дорогу. — С этим нельзя ходить. Здесь глотай. Держи. — И она протягивает Даниеле недопитую бутылку пива.

Даниела смотрит на нее в волнении.

— А если с пивом, плохо не станет?

— Если уж ты сюда пришла, будет только хорошо!

Даниела сует в рот таблетку и делает большой глоток пива. Переводит дыхание. Улыбается.

— Готово.

Мадда удерживает ее.

— Покажи. Подними язык.

Даниела повинуется. Мадда внимательно смотрит: да, в самом деле таблетка проглочена.

— О'кей, чао, иди развлекайся.

Даниела идет обратно, и в это же время Кикко Бранделли подходит к Джули с двумя бутылками шампанского. Мадда и Софи продолжают следить за ней взглядом.

— Вот увидишь, у нее крыша съедет. Если ты никогда ничего не принимала, колеса так пробивают, что не помнишь даже, что делала.

— Ну и прекрасно. Так она передаст от меня привет своей сестрице.

— С тобой лучше не ссориться, да?

— Да. Я всегда отомщу. Вопрос времени.

— Ну ладно, Мадда, я пошла.

— А с последним экстази что будешь делать?

— Домой заберу. Дамиано сегодня рано вернется. По крайней мере, немного покувыркаемся.

— Флаг вам в руки. Можно последнюю просьбу? Ты знаешь, какая машина у Эрнесто?

— Да, такая синяя битая.

— Слушай, тебе надо сделать…

Музыка грохочет в ушах. Дурь делает свое дело. Дани безудержно танцует перед Джули.

— Как ты?

— Как в сказке.

— И как она на тебя действует?

— А я знаю? Понятия не имею. Знаю только, что хочу трахаться. Хочу трахаться!

Даниела кричит и прыгает как сумасшедшая, иногда ее вопли перекрывает музыка, иногда — нет. И именно в этот момент она оказывается перед Андреа Паломби.

— Я хочу трахаться! — во все горло вопит Даниела.

Андреа улыбается ей.

— Наконец-то! — отзывается он эхом. — Я — тоже.

— Да, но с тобой не хочу!

И Даниела несется дальше, громко крича и прыгая от радости, поднимая вокруг себя шум, увертываясь от хватающих ее рук, выпивая протянутые ей бокалы, танцуя со всеми подряд, и, наконец, видит его лицо, его улыбку, попадает в его объятия и отдается его поцелуям… Да… Я тебя искала. Ты мне нравишься. Какой ты красивый. Она видит его светлые волосы, потом — темные, потом — не видит вообще. Потом вдруг видит, что они в какой-то комнате и он раздевается. Потом понимает, что и сама раздевается. С матраса снимается целлофан, как обертка с мороженого, с мороженого, которое хочется лизать. И она облизывает его. Потом она лежит на спине на холодном матрасе. Чьи-то руки берут ее снизу, раздвигают ей ноги. И она чувствует, как они ее ласкают. Ой, как больно… Больно… Но и должно быть больно? Да, так надо, думает она. Вокруг — все то же странное море, и волны качают ее: вверх — вниз, вверх — вниз. И это тело на ней — тоже колышется. Она улыбается. И смеется. Ее волнует один лишь вопрос: завтра утром кто-нибудь напишет что-нибудь для нее на стене? Разве это не так обычно происходит? Любовное послание, только для нее… И она снова улыбается. Засыпая. Она еще не знает, что никакой надписи не будет, никакой. И даже имени его она не узнает.

Немного позже. На заре.

— Нет, этого не может быть! — Эрнесто вне себя бежит к своей синей машине. — Мне выбили стекло!

— Слушай, — говорит Мадда, садясь в машину, — да она вся разбита!

— Да ты не поняла, у меня украли чудный подарок, который я купил для тебя! Ты не представляешь, сколько я отдал за него! Это та куртка, розовая, которая так тебе нравилась!

— Так ты отстегнул тысячу евро за подарок для меня?! И чего же ты хотел взамен? А? Ай, хитрец! Отвези-ка меня домой, я устала, спать хочу!

— Клянусь, Мадда, я тебе ее купил!

— Ну ладно, ладно. Слушай, я хочу домой, мне завтра рано уезжать.

— Куда?

— Во Флоренцию, я еду туда на неделю. Может, созвонимся, когда вернусь.

— И зачем ты туда едешь?

— Ну, по работе, развлечься, да мало ли еще что. А почему ты меня допрашиваешь? Слушай, не надо меня утомлять… ты вечно меня душишь, оставь меня в покое!

И Мадда выскакивает на ходу, останавливает первую попавшуюся машину. И это машина Менджони. Тем лучше, она уедет с ним.

Эрнесто едет следом, крича:

— Куда ты? Подожди!

Мадда улыбается про себя. Чего ждать-то? Розовая курточка уже у нее дома. И не надо ее дожидаться. Какой чудный вечер! Сказочный! Здорово я влепила младшей Джервази! Просто класс! Мадда еще не знает, какому кошмару она положила начало.

12

Сквозь полудрему слышу, как Паоло хозяйничает на кухне. Мой брат. Он старается не шуметь, орудуя посуду; я представляю себе, как он ставит тарелки на стол и закрывает ящики. Мой брат — как женщина. Он так же внимателен, как моя мама. Мама. Я не видел ее два года; интересно, какие у нее сейчас волосы? В тот последний год она часто меняла их цвет. Она следовала моде, прислушивалась к советам подруг, смотрела фотографии в журналах. Никогда не понимал, почему женщины так зациклены на волосах. Я вспоминаю фильм с Лино Вентурой и Франсуазой Фабиан «Женщина и каналья» 1970 года. Он попадает в тюрьму. Она едет к нему. Затемнение. Слышны только их голоса.